Из русской литературы 19 века мы знаем, что ямщик — это кучер, человек, который управляет лошадиной повозкой. В средневековой Руси ямщиками называли тех, кто в 19 веке назывался станционными смотрителями, но их быт был существенно другим.

Из книги Василия Сергеевича "Древности русского права. Т.3. Землевладение. Тягло. Порядок обложения":

Учреждение ямов состояло в том, что по некоторым дорогам были устроены почтовые станции, на которых княжеские гонцы и обозы могли находить корм и лошадей для дальнейшего следования. Устройство ямов и содержание лошадей и проводников не покрывались, однако, сполна из сбора ямских денег. Значительная часть издержек падала в виде особой повинности на население тех местностей, вблизи которых были устроены ямы. Содержание ямов покрывалось, таким образом, из двух источников: из собираемых в государеву казну ямских денег и из особого тягла, которое падало на население. При отсутствии в древности контрольных учреждений по финансовой части нет никакой возможности сказать, все ли ямские деньги шли на содержание ямов или употреблялись и на другие потребности; но что их было недостаточно для содержания ямов, это вне сомнения, иначе не было бы надобности возлагать на население добавочные на этот предмет расходы.

С точки зрения этих добавочных расходов в устройстве ямов с течением времени замечаются изменения. Первоначально добавочные расходы покрывались натуральной повинностью населения, а потом они стали переходить в денежную. Определить точно время этой перемены, по скудости источников, не представляется возможным; можно только утверждать, что этот переход совершился во второй половине XVI века, хотя натуральная повинность и не была совершенно и повсеместно заменена денежной.

Начнем с описания более древней, натуральной, ямской повинности.
Местное население должно было устроить ям, т.е. нарубить и привезти лес и построить избы, конюшни, сенники и пр. Если не было свободных земель в месте устройства яма, то и земля под него и под пашню ямщикам отводилась из земель близлежащих владений, чьи бы они ни были. Устроив ям, местное население должно было выставлять на него подводы и проводников для ямской гоньбы.

Для распоряжения всем этим делом местное население должно было выбирать из своей среды "ямщиков", которые назывались иногда ямскими старостами, дьячка для письмоводства и дворников. Выборы производились местными властями и всем тянувшим к яму населением. Например, в выборах на Тотемский ям участвовали тотемский наместник и дьяк и все местные игумены, попы, дьяконы и крестьяне. За избранных избиратели должны были дать поруку; а избранные ямщики должны были ехать в Москву и целовать там крест. В Москве им давали деньги на расход и "ямския книги", в которые они должны были записывать, "сколько при своей стряпне они подвод по которой дороге отпускали и сколько выдали за то прогонов".

На ямщиках лежала, таким образом, обязанность вести ямскую гоньбу, наряжать с местных жителей, приписанных к яму, подводы и проводников, выдавать подводы под княжеских гонцов и обозы, платить за них прогоны и вести всему отчетность. Ямщики — это, следовательно, чиновники, по нашему — почтовые смотрители; им даже земли даются в поместья (АЮ. № 192. 1613). Но как выбранные, они не получают корма и доходов от должности, а прокармливают себя сами. С этой целью к ямам прирезывается земля для пашни с лугами и проч. Гоньба подвод, выставляемых населением на ямы, оплачивается, но все другие издержки населения по устройству ямов — повинность.

Таково древнейшее устройство ямов. К этому порядку вещей относятся и вышеприведенные рязанские грамоты XVI века, которыми ямщикам запрещается трогать монастырских людей: "не замают ни про что", и уставная грамота Великого князя Василия Дмитриевича и митрополита Киприана, в которой натуральная ямская повинность монастырских крестьян определена в один день из шести.

В половине XVI века этот порядок изменяется переходом некоторой части натуральной повинности в денежную. Подводы и проводники, выставлявшиеся на ямы местным населением, заменяются ямскими охотниками. Ямские охотники — это такие лица, которые по договору с местным населением принимают на себя обязанность содержать ямскую гоньбу, т.е. жить на станции и иметь для этого условленное число лошадей, седел, телег, а где нужно, лодок и пр.

Обязанность выставить таких охотников лежит на населении. Если оно само не выставляло сколько следует, местные власти "правят" с него положенное число, т.е. взыскивают.
С желающим взять на себя ямскую гоньбу (это и есть — охотник) население, приписанное к яму, заключало договор, по которому обязывалось платить ему известную сумму, а охотник принимал на себя соответственные обязанности по ямской гоньбе.

Это, собственно, договор найма услуг, условия которого были очень различны, смотря по местным обстоятельствам. Один охотник обязывался только к ямской гоньбе, для чего должен был иметь известное число лошадей с седлами, телегами, санями; другой — должен был возить по суше и в лодках по воде; третий обязывался, кроме того, двор поставить, избу, клеть и конюшню, огородить все тыном и пашню на себя пахать и так далее. Соответственно этому и наемная плата была разная, она то 5 рублей в год, то 15, то 17. Кроме платы, давалась еще единовременная подмога — на обзаведение, как в крестьянских порядных. Плата дается не только деньгами, но хлебом, овсом и другими припасами. Если охотник понес какие–либо убытки, наемщики обязывались ему помогать. Словом, население должно было обеспечить отправление ямской гоньбы. Отсюда и выражение: "Монастырь держит ямских охотников своею вотчиною". С этой же целью подбор в охотники делается среди состоятельных людей, семьянистых, статочных, прожиточных, у которых уже есть лошади и весь необходимый снаряд. В том, что охотник исполнит все принятые им на себя обязанности, он представляет особых поручителей, на которых переходит государева пеня и убытки, а иногда и государева ямская гоньба. Но в конце концов повинность ямской гоньбы лежит все же на населении и только обращена в деньги и возложена на ямского охотника, это видно из приписки к одной порядной: "А не учнем мы ему давати на всякой год, на ямскую гоньбу, по 17 рублев, и на нас ямская гоньба в его место сполна".

Кроме платы за наем, согласно условию, ямские охотники получали еще государево жалованье, которое носит наименование то прогонов, то подмоги. Жалованье это выдавалось из ямских денег. Но со второй половины XVI века в пополнение средств на ямскую гоньбу рядом с этим стали собирать еще "подмогу ямским охотникам". Таким же дополнением к яму являются еще "приметные деньги", о сборе которых в памятниках речь идет всегда рядом с ямскими деньгами. Отсюда следует, что ямские сборы, поступающие в государеву казну, с течением времени значительно возрастают; но и натуральные повинности на тот же предмет едва ли уменьшились. Возрастающее государство требует все больших и больших жертв от населения.

С появлением ямских охотников управление ямами переходит к местным правительственным органам, а слово ямщик начинает служить для обозначения ямских охотников.

С развитием задач государственной жизни роль государства в отправлении ямской гоньбы усиливается. С конца XVI века, а может быть, и раньше, появляются казенные суда для нужд почтового сообщения в Казани, Астрахани, в Верхотурьи и других местах.

Таковы типические черты ямского тягла в Московском государстве; но в отдельных случаях практика представляла большое разнообразие и очень от них уклонялась. Приведем два–три примера.

В Перми Великой, несмотря на то, что там были большие сибирские отпуски, до 1606 г. не было ямов, все отпуски отправлялись подводной повинностью. Но так как они обходились населению в большую сумму, тысяч до пяти и более в год, то население было освобождено от всяких денежных сборов, даней и оброков. Так продолжалось до царя Бориса, который восстановил все денежные сборы да ввел еще "неведомо какия разводныя деньги", а подводную повинность оставил в прежней силе. Это и было причиной, что пермичи обратились в 1606 г. с просьбой об устройстве у них ямов на следующих основаниях: они выберут охотников, дадут им подмогу на лошадей и для дворового строения, по уговору; а прогонные деньги охотники будут получать не из государевой казны, а из особого сбора с местных же жителей. Правительство не возражало, а только спрашивало, "можно ли охотников, сверх подможных и прогонных денег, устроить еще пашнею и сенными покосами, и из каких земель?" В этой же грамоте в Пермь Великую встречаем еще одну особенность. В охотники приказано выбрать "от братьи братью, от дядь племянников, а не тяглых посадских и волостных людей". (АЭ. II. № 54). В порядных же в ямские охотники встречаем указания о выборе их с тягла (АЮ. № 278. 1601).

Но пермичи и в 1623 г. не подошли еще под общий уровень ямской организации, а продолжали собирать подводы с населения (АЭ. III. № 144).

В 1608 г. крестьяне Белозерского монастыря давали ямские деньги, держали ямских охотников да еще отпускали гонцов без прогонов, т.е. отправляли подводную повинность вместе с ямской (АЭ. II., № 84).

В нескольких грамотах 1620 и 1621 гг. ямским охотникам воспрещается брать с местных жителей подмогу, а в грамоте 1637 г. "подмогу указано имати" (АЭ. III. №№ 116, 121, 267).
Очень любопытное явление представляют муромские охотники. Они возникли в 1550 г., а может быть, и ранее, и непрерывно существовали в течение почти целого столетия. В течение этого времени они совершенно обособились от своих избирателей и успели организовать независимую от них общину, которая дошла до того, что захватила в свои руки в городе Муроме всякий извоз. Муромские ямские охотники не дозволяли посадским людям привезти в свои дворы на своих лошадях с реки ни леса, ни дров, ни хлеба. Они все хотели возить сами и брать за это с посадских плату. Посадские люди били об этом челом государю. По справке оказалось, что в жалованной муромским охотникам грамоте в 1550 г. им предоставлено "меж своих дел" в Муроме извозничать и возить мед, рыбу и всякий товар и брать "наем у гостей, как их кто наймет", но никому не было воспрещено возить что угодно на своих лошадях. Незаконные претензии муромских охотников были отвергнуты (АЭ. III. № 297).

Написал experov на experov.d3.ru / комментировать